В рамках проектов по снижению конфликтности в обществе, оптимизации судебной нагрузки активизации взаимодействия судов и арбитражей по пропаганде и развитию институтов внесудебного разрешения споров, Арбитражная палата публикует текст письма направленного в адрес Председателя Верховного Суда Республики Казахстан, касающегося некоторых вопросов арбитражного разбирательства.
Председателю Верховного Суда
Республики Казахстан
г-ну Асанову Ж.К.
Уважаемый Жакип Кажманович!
В рамках проектов по снижению конфликтности в обществе, оптимизации судебной нагрузки активизировано взаимодействие судов и арбитражей по пропаганде и развитию институтов внесудебного разрешения споров.
В 2019 году Специализированной судебной коллегией Верховного Суда Республики Казахстан было разработано Обобщение судебной практики о признании и исполнении, отмене арбитражных решений за 2016, 2017 и 1 квартал 2018 года (далее – Обобщение судебной практики). Верховным Судом была проведена значительная работа не только по изучению и анализу судебной практики по отмене, признанию и принудительному исполнению арбитражных решений, но и анализу большого объема казахстанской и зарубежной юридической литературы по арбитражному праву, что, в итоге, положительно отразилось на качестве Обобщения.
Это первое Обобщение судебной практики, подготовленное после принятия и введения в действие Закона Республики Казахстан от 8 апреля 2016 года «Об арбитраже» (далее – Закон об арбитраже).
Вместе с тем в настоящее время имеется неоднозначная практика применения судами норм Закона об арбитраже при рассмотрении заявлений об отмене арбитражных решений.
1. Представители сторон арбитражного разбирательства не обязаны иметь высшего юридического образования и быть членами палат юридических консультантов
Судами, вопреки рекомендациям, выработанным по итогам круглого стола «Некоторые вопросы применения Закона Республики Казахстан «Об арбитраже», проведенного Верховным Судом (далее – Рекомендации ВС), и Обобщения судебной практики, необоснованно применяются нормы Гражданского процессуального кодекса РК (далее – ГПК) как основание для отмены арбитражных решений.
Например, арбитражем «JUS GENTIUM» 06 сентября 2018 года было вынесено арбитражное решение. Одним из оснований для восстановления сроков и отмены арбитражного решения в Определении Бостандыкского районного суда г. Алматы от 20 июня 2019 года, Определении Бостандыкского районного суда г. Алматы от 25 июня 2019 года об отмене решения арбитража, а также Определении судебной коллегии по гражданским делам Алматинского городского суда является то, что представитель стороны не имел юридического образования.
Судами указывается, что в силу подпункта 6) п. 1 ст. 58 ГПК представителями по поручению в суде могут быть лица, имеющие высшее юридическое образование, допущенные судом по просьбе лиц, участвующих в деле. Далее на основании этого следует вывод, что сторона была лишена возможности выразить свою позицию, ввиду отсутствия у представителя юридического образования.
Данный вывод в определениях судов базируется на применении к арбитражному соглашению норм ГПК. Между тем, положения ГПК (за исключением прямо предусмотренных в Законе об арбитраже случаев, к числу которых нормы ст. 58 ГПК не относятся) при арбитражном разбирательстве не применяются.
Судами не принимаются во внимание Рекомендации ВС и Обобщение судебной практики, в которых указано, что при рассмотрении ходатайств об отмене арбитражных решений и заявлений о принудительном исполнении арбитражных решений следует иметь в виду, что арбитражи при вынесении решений руководствуются Законом об арбитраже, арбитражным соглашением, правилами арбитражного разбирательства.
Между тем Закон об арбитраже не содержит требований ни по обязательному наличию юридического образования у представителя стороны по делу, ни о необходимости представителя стороны быть членом какой-либо палаты юридических консультантов (с этим выводом также согласно Министерство юстиции РК, соответствующее письмо прилагаем).
Кроме того, даже арбитры могут не иметь высшего юридического образования, что соответствует международной практике. Согласно п. 1 ст. 13 Закона об арбитраже высшее юридическое образование должны иметь только арбитр, разрешающий спор единолично, либо председатель состава арбитража при коллегиальном рассмотрении спора. Стороны, исходя из обстоятельств конкретного спора, могут избрать в качестве арбитров специалистов в иных сферах.
Следует также отметить, что предусмотренный ст. 52 Закона об арбитраже перечень оснований для отмены арбитражного решения является исчерпывающим и не подлежит расширительному толкованию. Статья 52 Закона об арбитраже не содержит таких оснований для отмены арбитражного решения, как отсутствие юридического образования у представителя стороны или отсутствие членства в палате юридических консультантов.
2. Изменение наименования третейского суда на арбитраж не приводит к отсутствию компетенции
С принятием Закона об арбитраже в судебной практике совершенно неожиданно возникла проблема с компетенцией третейских судов. Как известно, с принятием Закона об арбитраже законодательное деление на внутренние третейские суды и международный арбитраж в Казахстане было упразднено. Постоянно действующие третейские суды и международные арбитражи должны были в соответствии с п. 1 ст. 59 Закона об арбитраже внести изменения в свои наименования.
Ни о каком прекращении существования или упразднении международных арбитражей и третейских судов, созданных в Республике Казахстан до введения в действие Закона об арбитраже, в этой норме речи не идет и идти не может. В данном случае можно провести аналогию с изменением наименования юридического лица, которое не приводит к прекращению правоспособности юридического лица, не приводит к его ликвидации.
Изменение наименований международных арбитражей и третейских судов обусловлено императивным требованием Закона об арбитраже о необходимости внесения соответствующих изменений в свои положения, уставы или регламенты. Законодатель исходил из того, что третейский суд и арбитраж – это одно и то же. Изменение наименования международных арбитражей и третейских судов не приводит к отсутствию компетенции этих арбитражей по разрешению споров, третейские оговорки по которым были заключены до введения в действие Закона об арбитраже.
Однако суды в своих определениях стали ссылаться на отсутствие компетенции у переименованного в арбитраж третейского суда по третейским (арбитражным) соглашениям, заключенным до введения в действие Закона об арбитраже 2016 года. Последствия такого неверного применения Закона об арбитраже судами довольно плачевные – отмена арбитражных решений, отказ в выдаче исполнительного листа, и даже рассмотрение судами споров по неподсудным им делам, по которым сторонами были заключены третейские оговорки.
В этой связи представляется важным для формирования надлежащей судебной практики довести до сведения нижестоящих судов содержащееся в Обобщении судебной практики утверждение о том, что «отказ в исполнении решений, вынесенных третейскими судами, лишь по основанию несоответствия наименования понятию арбитража по новому Закону не отвечает требованиям действующего Закона».
3. Арбитражное соглашение по договору займа между коммерческой организацией и физическим лицом, не являющимся индивидуальным предпринимателем
Законом РК от 21.01.2019 г. № 217-VI «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Казахстан по вопросам усиления защиты права собственности, арбитража, оптимизации судебной нагрузки и дальнейшей гуманизации уголовного законодательства» (далее – Закон от 21.01.2019 г.) пункт 4 статьи 8 Закона об арбитраже был изложен в следующей редакции:
«Арбитражное соглашение о разрешении спора по договору, условия которого определены одной из сторон в формулярах или иных стандартных формах и могли быть приняты другой стороной не иначе как путем присоединения к предложенному договору в целом (договор присоединения), а также по договору займа между коммерческой организацией и физическим лицом, не являющимся индивидуальным предпринимателем, действительно, если такое соглашение заключено после возникновения оснований для предъявления иска».
Такое дополнение было направлено на защиту слабой стороны в договоре займа между коммерческой организацией и физическим лицом, не являющимся индивидуальным предпринимателем, и введено в действие с 3 февраля 2019 года. Согласно п. 1 и 2 ст. 43 Закона о правовых актах принятый закон обратной силы не имеет, если в нем нет специальной оговорки о распространении закона на ранее возникшие отношения. В связи с тем, что Закон от 21.01.2019 г. не содержит оговорки об обратной силе, данные изменения распространяются только на те арбитражные соглашения, которые были заключены, начиная с 3 февраля 2019 года.
Таким образом, начиная с 3 февраля 2019 года в случае включения арбитражной оговорки в договор займа между коммерческой организацией и физическим лицом, не являющимся индивидуальным предпринимателем, до возникновения оснований для предъявления иска, такое арбитражное соглашение является недействительным.
Однако судебной практике известны случаи, когда суды необоснованно возвращали исковые заявления по таким спорам, ссылаясь в соответствии с подп. 7) п. 1 ст. 152 ГПК на наличие заключенного между сторонами арбитражного соглашения несмотря на то, что такое соглашение является недействительным.
Между тем, подпункт 7) п. 1 ст. 152 ГПК предусматривает, что судья возвращает исковое заявление, если между сторонами в соответствии с законом заключено соглашение о передаче данного спора на разрешение арбитража, если иное не предусмотрено законом.
В данном случае иное предусмотрено ст. 10 Закона об арбитраже, согласно которой суд, в который подан иск по предмету арбитражного разбирательства, должен, если любая из сторон просит об этом, не позднее представления своего первого заявления по существу спора направить стороны в арбитраж, если не найдет, что арбитражное соглашение недействительно, утратило силу или не может быть исполнено.
Таким образом, согласно подп. 7) п. 1 ст. 152 ГПК с учетом ст. 10 Закона об арбитраже суды не должны возвращать исковые заявления при наличии следующих обстоятельств:
1) договор займа был заключен между коммерческой организацией и физическим лицом, не являющимся индивидуальным предпринимателем;
2) арбитражная оговорка была включена в такой договор займа до возникновения оснований для предъявления иска;
3) такой договор займа, содержащий арбитражную оговору, был заключен в период с 3 февраля 2019 года;
4) истец не заявляет самостоятельного требования о недействительности арбитражного соглашения.
Последнее обстоятельство нуждается в отдельном пояснении. Дело в том, что арбитражное соглашение и договор займа являются самостоятельными гражданско-правовыми договорами (сделками).
В соответствии с п. 1 ст. 157 Гражданского кодекса сделка недействительна по основаниям, установленным настоящим Кодексом или иными законодательными актами, в силу признания ее таковой судом (оспоримая сделка) либо по основаниям, прямо предусмотренным законодательными актами, независимо от такого признания (ничтожная сделка). Сделка относится к оспоримой, если ее ничтожность не предусмотрена законодательными актами. В случае возникновения спора о ничтожности сделки, ее недействительность устанавливается судом.
Поскольку п. 4 ст. 8 Закона об арбитраже прямо не предусматривает ничтожности такого арбитражного соглашения, оно является недействительной оспоримой сделкой. Поэтому в том случае, если истец оспаривает действительность арбитражного соглашения, то органом, компетентным рассматривать такой спор является не суд, а согласно предусмотренному Законом об арбитраже принципу «компетенции-компетенции» арбитраж, указанный в оспариваемом арбитражном соглашении.
Согласно п. 1 ст. 20 Закона об арбитраже арбитраж самостоятельно решает вопрос о наличии или отсутствии у него полномочий (юрисдикции) рассматривать переданный на его разрешение спор, в том числе в случаях, когда одна из сторон возражает против арбитражного разбирательства по причине недействительности арбитражного соглашения. Для этой цели арбитражная оговорка, являющаяся частью договора, толкуется как соглашение, не зависящее от других условий договора. Вынесение арбитражем решения о недействительности договора не влечет за собой недействительности арбитражной оговорки.
При этом в силу п. 2 ст. 20 Закона об арбитраже сторона вправе заявить об отсутствии у арбитража полномочий рассматривать переданный на его разрешение спор до представления ею первого заявления по существу спора. Таким образом, если сторона представляет свои пояснения или возражения по существу спора, считается что тем самым, она «ввязывается в процесс», признав наличие компетенции у арбитража.
При этом следует иметь в виду, что в соответствии с п. 2 ст. 9 Закона об арбитраже арбитражное соглашение также считается заключенным в письменной форме, если оно заключается путем обмена исковым заявлением и отзывом на иск, в которых одна из сторон утверждает о наличии соглашения, а другая против этого не возражает. Таким образом, арбитражное соглашение по договору займа между коммерческой организацией и физическим лицом, не являющимся индивидуальным предпринимателем, может быть заключено путем обмена иском и отзывом на иск.
В том случае, если арбитраж придет к выводу о недействительности арбитражного соглашения, он согласно подпункту 2) п. 2 ст. 49 Закона об арбитраже должен вынести определение о прекращении арбитражного разбирательства, поскольку переданный на рассмотрение в арбитраж спор не относится к его компетенции в связи с недействительностью арбитражного соглашения.
Следует обратить внимание, что изложенное в настоящем письме на арбитражные соглашения по договорам займа между коммерческой организацией и физическим лицом, не являющимся индивидуальным предпринимателем, заключенные до 3 февраля 2019 года, не распространяется.
4. Срок для добровольного исполнения арбитражного решения
В соответствии с п. 1 ст. 253 ГПК в случае, если арбитражное решение не исполнено добровольно в установленный в нем срок, сторона арбитражного разбирательства, в пользу которой вынесено арбитражное решение (взыскатель), вправе обратиться в суд с заявлением о принудительном исполнении арбитражного решения по месту рассмотрения спора арбитражем либо по месту жительства должника или по месту нахождения органа юридического лица, если место жительства или место нахождения неизвестно, то по месту нахождения имущества должника.
В арбитражном решении не всегда устанавливается срок для его добровольного исполнения, что иногда неверно расценивается судами как основание для отказа в принудительном исполнении такого арбитражного решения ввиду преждевременности обращения заявителя в суд.
Так, Определением Суда № 2 г. Уральска ЗКО от 10 апреля 2017 года заявителю ИП «Т» было отказано в выдаче исполнительного листа на принудительное исполнение арбитражного решения постоянно действующего арбитража по Западно-Казахстанской области от 21 февраля 2017 г. по иску ИП «Т» к гр. Н. о взыскании долга и неустойки по договору займа от 1 мая 2016 г. В мотивировочной части Определения суд сослался на то, что: «В решении арбитража срок добровольного исполнения решения, предоставленный должнику, не установлен».
Однако при вынесении данного Определения суд не принял во внимание нормы Закона об арбитраже, а именно: п. 3 ст. 45 (арбитражное решение считается принятым в месте арбитражного разбирательства и вступает в силу в день, когда оно подписано арбитром (арбитрами) и п. 2 ст. 54 (если в арбитражном решении срок не установлен, то оно подлежит немедленному исполнению).
Таким образом, судам в случае отсутствия в арбитражном решении срока для его добровольного исполнения, необходимо принимать во внимание п. 2 ст. 54 Закона об арбитраже, согласно которому, если в арбитражном решении срок не установлен, то оно подлежит немедленному исполнению.
В связи с изложенным, просим довести до сведения нижестоящих судов позицию Верховного Суда по данным вопросам и обратить внимание нижестоящих судов на неправомерность отмены и отказа в принудительном исполнении арбитражных решений по приведенным в настоящем письме основаниям.
С надеждой на плодотворное сотрудничество,
Председатель Арбитражной палаты Казахстана,
академик НАН РК, д.ю.н., профессор
Сулейменов М.К.